100 лет назад, 21 ноября 1916 года скончался австро-венгерский император Франц-Иосиф

От себя: Очень интересно дл тех, кто любит историю. Читается легко.

Ровно сто лет назад, 21 ноября 1916 года, в возрасте 86 лет умер император Австрии, король Венгрии, и прочая, и прочая Франц-Иосиф Первый (и последний). В разгар шедшей уже более двух лет Первой мировой войны, развязанной именно им, мир не придал особого значения уходу из жизни старика. Но в его фигуре было что-то черное, дьявольское, роковое, и иногда Франц-Иосиф чувствовал это сам.

Тайна скрывает обстоятельства его рождения в 1830 году. До сих пор некоторые историки считают, что он был незаконным сыном Наполеона II и тем самым приходился родным внуком Наполеону I. Аргументы в пользу этой версии очень слабые и шаткие; скорее всего, это не так, хотя полной уверенности быть не может. Но в любом случае, зловещая тень Наполеона и слухов о нем бросала свой черный отблеск на жизнь Франца-Иосифа, в государстве которого был выпестован Гитлер.

Франц-Иосиф при любом раскладе не должен был занять трон ранее 1870-х годов, но революция 1848 года вынудила отречься от престола его слабоумного и тупого дядю в пользу племянника, минуя незадачливого отца Франца-Иосифа. Предав верного Меттерниха в первые же дни революции, император Фердинанд Добрый не остановился перед тем, чтобы малодушно отказаться от власти и предать всю империю в руки своего 18-летнего племянника. Так начались 68 лет правления Франца-Иосифа – 68 лет мерзости и позора, ближе к концу которых, по словам либерального историка Ярослава Шимова, «его предшественника уже никто не помнил, его преемника еще никто не знал».

Но это были и 68 лет злого рока. Даже враги сочувствовали семейным злоключениям Франца-Иосифа. Его первый брат Максимилиан, дерзнувший провозгласить себя императором Мексики и поставивший в Мехико бюст Наполеона (которого многие считали его дедом!), был расстрелян. Другой брат Карл-Людвиг умер от брюшного тифа, а его жена в 28 лет скончалась от туберкулеза. Их сын Франц-Фердинанд вместе с супругой был убит, как известно, в Сараево. Последний брат Франца-Иосифа, Людвиг-Виктор, погряз с гомосексуализме и сошел с ума. Жена императора Елизавета, которая несла личную ответственность за скармливание десятков миллионов людей мадьярским шовинистам, была убита итальянским анархистом; ее сестра сгорела при пожаре. Единственный сын Франца-Иосифа и Елизаветы Рудольф покончил с собой при обстоятельствах, которые отец предпочел скрыть (поговаривали, что любовница Рудольфа, вместе с которой он ушел из жизни, сама была незаконной дочерью Франца-Иосифа). Наконец, последний из наследников Франца-Иосифа, император Карл Первый (и последний), также будет свергнут и закончит свою жизнь в ссылке в тридцатилетнем возрасте.

Понятно, почему многие считали семейство Франца-Иосифа проклятым. Оно не было похоже на предыдущие поколения Габсбургской и Габсбург-Лотарингской династий. Но в той же мере не походила на них и политика Франца-Иосифа.

Существует стереотип о том, что крайне консервативный в быту, император предпочитал «ничего не трогать». Это опасное заблуждение. Вся политика Франца-Иосифа была направлена на грубый и систематический слом многовековой системы империи Габсбургов, на уничтожение имперской сущности Австрии, а также на подрыв империй Германской и Российской.

Символично, что в 1857 г. Франц-Иосиф издал указ под названием «Это моя воля», по которому городские стены Вены – овеянные славой стены, дважды отражавшие атаки турок, а в 1848 году спасшие столицу от венгров – были снесены и заменены кольцом бульваров Рингштрассе. Хотя одновременно Наполеон III сносил стены Парижа, аналогичные процессы происходили и в других европейских столицах, но только в Вене эта акция имела столь варварский характер. Ни в Париже, ни в Лондоне, ни в Копенгагене, ни в Риме, ни в Москве старые стены не сносили полностью. Император-вандал же символически разрушил всё великое австрийское прошлое. Вместе с венскими стенами он уничтожал и сам фундамент имперской политики десятков поколений своих предков.

Первый год правления Франца-Иосифа, ознаменованный блестящим подавлением революции и союзом с Россией, обещал многое. Однако, послушный новому канцлеру Шварценбергу, император вскоре взял иной курс. Да, внутри страны была упрочена имперская вертикаль правления при талантливом Александре Бахе, но вернувшийся в Австрию ее гений-хранитель Меттерних так и не получил официальной должности. Великий старец – рейнский немец, который путем невероятной эквилибристики сорок лет удерживал Австрийскую империю на своих плечах – в последние годы жизни мог лишь давать Францу-Иосифу советы, к которым тот не прислушивался. Антироссийская позиция во время Крымской войны, которой Франц-Иосиф кичился как своей черной неблагодарностью спасшему его трон Николаю I, стала притчей во языцех. Все дальнейшее правление Франца-Иосифа пройдет под знаком этой неблагодарности – всем, везде, во всем.

Власть Габсбургов в 1848 году спасли в основном славяне и румыны. Поначалу в благодарность они получили собственные имперские провинции. Однако полноценных гражданских прав они так и не дождались. «Вы получили в награду то же самое, что мы получили в наказание», – смеялись над ними кровожадные мадьяры. Уже очень скоро Франц-Иосиф показал свое истинное лицо. В 1859 г., вопреки призывам умирающего Меттерниха, он развязал несправедливую войну против итальянцев и был предан своим прежним союзником Наполеоном III. В итоге Австрия потеряла Ломбардию – жемчужину меттерниховского наследия. Сразу после этого Франц-Иосиф ликвидировал автономию сербской провинции Воеводина и Банат. Вместо нормальной имперской немецкоязычной бюрократии воеводинские сербы – народ с уже развитым самосознанием – были отданы в самое настоящее государственное рабство, илотство венграм. Сценарий повторился в 1866 г., когда драчливый Франц-Иосиф попытался помешать объединению Германии и в результате потерял Венецию. Правда, из-за скоротечности войны Бисмарк не смог осуществить свои изначальные планы по глубокой интервенции в Чехию и Венгрию. Вместо этого образовалась неустойчивая и очень опасная конструкция, когда десяток миллионов австрийских (а также лихтенштейнских) немцев остался за пределами общей родины – Германской империи. Австро-прусская война показала слабость австрийской армии и бюрократии. Нужно было срочно перестраивать внутреннюю структуру империи. Именно это и предлагал глава австрийского правительства Белькреди, советуя разделить империю на пять федеративных территорий. Это открыло бы путь к дальнейшему совершенствованию национально-территориального деления. Но вместо плана Белькреди в 1867 году был принят план Бейста, разделивший монархию на две части: рыхлое австрийское королевство из 14 провинций, не имевшее даже собственного официального названия (оно называлось «Страны и земли, представленные в рейхсрате»), и огромное олигархическое королевство Венгрия. Этот акт стал роковым не только для государства Габсбургов, но и для всего европейского и мирового порядка.

Фактически в 1867 году Франц-Иосиф своими собственными руками уничтожил многовековую империю, упразднив даже овеянный славой ее черно-золотой государственный флаг и создав на ее месте два постимперских псевдолиберальных failed states. Первое из них, Цислейтания, медленно, со скрипом, со скандалами и ожесточенной внутренней борьбой, двигалась в направлении федерации народов и в начале ХХ века все-таки немного ушла в этом направлении. Ушла вопреки Францу-Иосифу, который грубо и цинично пытался остановить это движение. В 1871 году, после создания Германской империи, он пообещал выделить Чехию, Моравию и Силезию в отдельное государство под своей короной, превратив дуалистическую систему в триалистическую. Но из-за угроз со стороны венгров Франц-Иосиф грубо нарушил уже данные обещания. Чехи не получили ничего, кроме унижений. То же самое касается и русинов, которые в 1846 году героически помогли Меттерниху справиться с польской шляхтой. Неблагодарный Франц-Иосиф отдал русинов в рабство полякам, превратив Галицию в польское квазигосударство, практически не зависевшее от Вены. Чем дальше, тем больше там прилагались усилия к выращиванию монстра «украинства». Впрочем, это был не уникальный случай, а система.

Второе государство – Транслейтания – было образовано росчерком пера Франца-Иосифа в 1867 году за счет включения в состав шовинистической, расисткой, по современным понятиям даже нацистской Венгрии множества народов бывшей Австрийской империи. Помимо Воеводины и Военной границы, было уничтожено княжество Трансильвания, существовавшее много веков. Мир почти не заметил варварской ликвидации целой страны – самой настоящей исторически сложившейся страны, в одночасье лишенной всех своих прав, преданий, привилегий и растоптанной сапогами мадьярского централизма. В составе Венгерского королевства остались лишь две автономии – город Фиуме и Хорватия (у которой оторвали Далмацию, включив ее в состав Цислейтании, что сделало невозможным построить там даже железную дорогу и обрекло ее жителей на нищету). Но даже на их автономию венгры постоянно покушались. В таком небывалом для Европы Нового времени чудовищном образовании, как невероятно разбухшая унитарная Венгрия, творился подлинный ад. Даже к началу ХХ в. лишь малая доля населения там имела гражданские права, причем в процентном отношении эта доля понижалась (единственный пример во всем мире!). Венгры по крови составляли менее 30% населения, а вместе с ассимилированными манкуртами – менее 50%. Тем не менее, все остальное невенгерское большинство населения было лишено возможности свободно пользоваться родным языком, приобщаться к культуре, да и просто занимать хоть какие-то посты в государстве выше, чем на уровне простых крестьян и рабочих. Пятьдесят лет существования унитарной Венгрии (1867–1918) были годами режима открыто террористического, бросавшего тысячи активистов в тюрьмы и психиатрические лечебницы, устраивавшего кровавые расстрелы крестьян во время «выборов» (так называемое «голосование» проходило там открыто, поднятием рук), демонстративно уничтожавшего памятники культуры невенгерских народов и державшего в черном теле собственную, венгерскую бедноту. Революция 1906 г., которая чуть было не пробила брешь в этой системе деспотии, была заглушена и подавлена лично Францем-Иосифом, который во всех конфликтах народов Транслейтании с деспотизмом мадьярской олигархии всегда принимал сторону последней.

Франц-Иосиф формально был и императором Австрии, и королем Венгрии. Конституция мало ограничивала его власть – он сотни раз нарушал ее, когда ему это было выгодно, используя лазейки в законе или даже без них, открыто. Сам он демонстративно говорил, что управлять по букве конституции в его стране невозможно. Но когда к Францу-Иосифу приходили крестьяне-румыны жаловаться на венгров или крестьяне-русины на поляков, он прогонял их, в результате чего те попадали в тюрьму. Сложно подобрать более яркий пример политики шовинистической и антиимперской, политики не самодержца, но служащего интересам жадной олигархии самодура.

И политическая, и личная жестокость и бесчувственность была у Франца-Иосифа в крови. Его интересовало в людях только соблюдение формы. Даже умирая, он прогонял врача, пока тот не сменил свой пиджак на фрак. Франц-Иосиф мог грубо отказать в пенсии ветерану войны, потерявшему ногу, только потому, что сражение было проиграно. Ради того, чтобы выгородить членов династии, Франц-Иосиф откровенно «подставил» своего лучшего полководца Бенедека, взяв с него военную клятву не отвечать на газетные обвинения, а затем дав команду газетам утопить его в море помоев лжи, представив его единственным виновником поражения. Бенедек настолько обиделся, что завещал похоронить себя по-штатски… Не менее циничным было отношение Франца-Иосифа к своим любовницам: первую он после 14 лет отношений грубо прогнал, предписав ей выдать ту сумму денег, в которую она сама оценит свои «услуги» на протяжении этих лет, а вторую, пережившую его, превратил в свою психологическую рабыню и игрушку, сломав ей жизнь.

Многие из Габсбургов понимали, что Франц-Иосиф тянет страну в бездну. Проблески такого понимания были у его сына Рудольфа, который перед своей гибелью впал в полное отчаяние от политики отца. Прекрасно разбирался в национальном вопросе Франц-Фердинанд, у которого была готова программа уничтожения польского и венгерского шовинизма и разделения империи на федеративные провинции. Но дядя платил своему гениальному племяннику злобной и мелочной ненавистью, которая сыграла свою роль в обстоятельствах Сараевского убийства. Даже похоронить Франца-Фердинанда с его супругой по-габсбургски старик-император отказался.

Вокруг Франца-Фердинанда сложилась плеяда блестящих администраторов, разработавших реалистичный план спасения страны. Существовали и другие позитивные программы: от социал-демократической программы Карла Реннера и Отто Бауэра до либеральной программы Оскара Яси (Якубовича). Разумеется, все эти программы имели свои недостатки; но любая из них была несравненно лучше сохранения дуалистического статус-кво, душившего полвека все здоровые силы бывшей империи. Если бы Франц-Иосиф умер хотя бы на несколько лет раньше, все было бы иначе. Но старик предпочел сознательно развязать Первую мировую войну. Один из последних министров иностранных дел Австро-Венгрии граф Чернин скажет по этому поводу, что из всех способов смерти былой державы в Вене выбрали самый мучительный.

Невозможно рассматривать проблемы Австро-Венгрии от проблем ее соседей. Создание польского квазигосударства в Галиции подрывало основы безопасности Германии и России. Юридическое уничтожение Трансильвании и чудовищное угнетение румын в Венгрии сделало неизбежным освободительную войну Румынии против Дунайской монархии в 1916-1919 гг., а ликвидация автономии Воеводины, постоянные попытки покушения на автономию Хорватии, ужасающая по своим последствиям оккупация и аннексия Боснии и Герцеговины (где при австрийской власти налоги выросли в разы по сравнению с турецкими временами, 83% населения сознательно оставляли с неграмотном состоянии, а земли отдали на откуп и разграбление еврейским банкирам) сделали неизбежной войну с Сербией. Наряду с этим австрийские агенты «сконструировали» сначала албанский национализм, а в 1913 г. и албанское «государство» (существовавшее на бумаге в качестве failed state) с целью удушения Сербии и Черногории. Наконец, по тем же лекалам был выпестован и зверь «украинской» русофобии в Галиции и Буковине. 1914 год – год начала систематического геноцида австро-венгерскими властями русинов и сербов – стал мрачным предвестием армянского геноцида в Турции и последующих событий в Польше 30-х годов и в эпоху нацизма в годы Второй мировой войны.

Играючи, Франц-Иосиф разжигал агрессивные национализмы и у себя в стране, и за ее пределами, в Германии, России, на Балканах. В итоге ему все-таки удалось зажечь мировой пожар, который не прекратился ни с его смертью, ни с концом его лоскутного франкенштейноподобного монструозного государства два года спустя. Франц-Иосиф несет личную ответственность за то, что система образования, пропаганды и СМИ в Австро-Венгрии на протяжении полувека была системой пестования фанатичной межнациональной ненависти и узости мышления. Польскому и венгерскому шовинизму был дан зеленый свет, но и противостоящие им народы загонялись в безвыходное положение и отвечали точно такой же, зеркально отображенной ненавистью. Как ни странно, особенно сильно страдали сами австрийские немцы. Формально титульный народ, сохранявший определенные привилегии по сравнению с чехами, итальянцами и словенцами, на практике немцы при Франце-Иосифе оказались глубоко ущемлены. Во-первых, они испытывали унизительный для ведущего народа Европы национальный гнет на территории Венгрии – лишь в 1919 г., после гибели Габсбургского государства, немецкий Бургенланд будет передан из Венгрии в состав собственно Австрии. Во-вторых, открытая дружба Франца-Иосифа с еврейскими кругами и его демонстративная враждебность к национальным чувствам немцев приводила к нарастанию антисемитизма в самых крайних формах, с одной стороны, и сионизма, с другой. Подобным же образом и в Венгрии славяне и румыны начинали испытывать особо горячую ненависть к верхушке евреев, которая яростнее всех проводила политику мадьярского нацизма. Проницательный еврей-либерал Оскар Яси отмечал, что из-за этого народная ненависть переносилась и на массы рядовых евреев, которые вовсе не поддерживали преступления финансовой верхушки своего народа и сами находились в таком же бесправном положении, что венгерская беднота. Характерно, что в годы Первой мировой войны, как вспоминал Ярослав Гашек, солдаты австро-венгерской армии надпись на своих фуражках F.J.I читали не как Franz-Josef I, а как «für judischen Interessen»…

Несмотря на свои предубеждения против идеала католической военной империи, которые исповедовало окружение Франца-Фердинанда, Яси как честный наблюдатель и тонкий диагност соглашался, что сербский, хорватский, итальянский, румынский народы не могли существовать, будучи разрезанными границами пополам на «независимую» и «австро-венгерскую» части. Выход из этого положения был очевиден: отдать Италии итальянские земли Австрии, а Сербию, Черногорию и Румынию целиком включить в состав Австрийской империи. При этом, конечно, пришлось бы объединить их с внутриавстрийскими соплеменниками в новые гигантские имперские провинции, заодно покончив раз и навсегда с венгерским унитаризмом. Всё это мог и хотел сделать Франц-Фердинанд. В той или иной форме были готовы это сделать и социал-демократы, и часть либералов, и представители армейской верхушки. До самого конца еще сохранялись три силы, позволявшие удерживать дуалистическую монархию воедино: династия Габсбургов, армия и католическая Церковь. Но Франц-Иосиф грубо отталкивал от себя членов своей семьи, не прислушивался к позиции армии и, в конце концов, ликвидировал католический характер австрийского государства. Оно было провозглашено светским, «неконфессиональным», что привело к быстрой порче нравов; при этом Австрия вплоть до 1903 г. официально имела право вето при избрании папы римского, а на деле политика Франца-Иосифа сводилась к использованию католического духовенства как инструмента угнетения на православных окраинах при одновременном стеснении позиций католицизма в остальных частях монархии.

Итак, Франц-Иосиф с ослиным упрямством совершал один безумный шаг за другим. По причине страха перед мадьярскими олигархами и еврейскими банкирами он так и не дал Боснии и Герцеговине хоть какой-нибудь внятный юридический статус, так и не вернул Далмацию Хорватии, так и не провел никаких реформ внутри Венгрии, так и не выполнил ни одного обещания чехам. Развязав в молодости, в 1859 и 1866 гг., две преступные войны против итальянцев, Франц-Иосиф повторил эту ошибку в 1915 г., наотрез отказавшись обсуждать возврат территорий за столом переговоров. Имея у власти в Румынии короля-немца, Франц-Иосиф тем не менее сумел вызвать к себе ненависть во всем румынском народе. К 1914 г. даже самые умеренные румынские политики уже говорили, что терпеть более невозможно. Особенно нелепо, впрочем, выглядит промах Франца-Иосифа с Сербией. С 1878 по 1903 гг., целую четверть века, при династии (лже)-Обреновичей Сербия была марионеткой Австрии. В 1882 г. князь Милан открыто предложил Францу-Иосифу за деньги купить Сербию и включить ее в состав Австрии. Это в значительной степени решало бы проблему объединения сербов в одном государстве. Но император упустил благоприятный момент. В итоге после переворота и смены власти в Белграде в 1903 г., после демонстративного разрыва отношений в 1906 г. и циничной поддержки албанских головорезов из Вены уже никакие силы в мире не могли остановить путь к австро-сербской войне как прологу мировой войны. В общем, Яси был безусловно прав, когда видел решение проблем ирреденты в форме включения балканских стран в Австрийскую империю целиком. При отказе от этого пути никаких шансов избежать ирреденты в обратном направлении с последующим созданием Югославии, Чехословакии и Великой Румынии в 1918 г. не оставалось даже теоретически.

Итак, в период с 1849 по 1867 годы Франц-Иосиф собственноручно уничтожил Австрийскую империю, создав на ее месте некое гнилостное образование – политический труп, который своими ядами национализма заразил и соседей: Германию, Италию, Россию, Турцию, балканские страны. Полвека брожения в тканях этого трупа привели к тому, что когда его внешняя оболочка рухнула в 1918 г. под победоносными штыками освобожденных народов и войск Антанты, споры заразы разнеслись по всему миру.

Именно в Австро-Венгрии получил воспитание Адольф Гитлер. Все его мышление, картина мира, мировоззрение – яркий слепок с того, чем дышали и жили венские немцы в начале ХХ века, с сочинений самозванца Ланца фон Либенфельса, шарлатана Гвидо фон Листа и сумасшедшего представителя «проклятой семьи» Карла Марии Вилигута. Патологический расизм, равно как и славянофобия, будущего фюрера были заложены в него, как и в миллионы его товарищей по несчастью родиться и жить в Австрии эпохи упадка. То же самое касается и Анте Павелича – будущего поглавника Хорватии, который по части размаха геноцида далеко переплюнул самого Гитлера; и Октавиана Гоги, трансильванского румына, способствовавшего тому, что межвоенная Румыния заразилась венгерской болезнью шовинизма и унитаризма, направленной теперь уже против самих венгров; и Бандеры вместе с Шухевичем и прочими садистами; и автора идеи создания еврейского государства в Палестине на костях и крови арабского мира Теодора Герцля; и открывших глубины ада внутри человеческой психики Зигмунда Фрейда, Леопольда Захер-Мазоха, Франца Кафки. Неудивительно, что у Гашека психиатры вынесли заключение о психической болезни бравого солдата Швейка, едва услышав его возглас: «Да здравствует император Франц-Иосиф!»

Наконец, по ту сторону австро-венгерской границы в Румынии, Сербии, Италии и даже Германии выросли целые поколения политиков, мечтавших уничтожить дуалистическую Дунайскую монархию. Среди них нельзя не упомянуть журналиста и писателя Бенито Муссолини, который был выслан из итальянских районов Австрии в Италию за свою агитацию и на всю жизнь решил отомстить «проклятой Вене».

Для русского народа происходившее в Австро-Венгрии воспринималось не менее болезненно. Если до 1867 г. сценарий размена Галиции на русскую Польшу не раз всерьез рассматривался императорами, то в дальнейшем ситуация приняла неразрешимый характер. По мере того, как в австрийских Восточной Галиции и Буковине и в венгерском Закарпатье искусственно разжигались «украинофильские» русофобские настроения, по мере того как к началу ХХ века там усилился открытый террор и репрессии против русофильского движения, переросшие в 1914 году в резню и геноцид, война становилась неизбежной. А поскольку здоровая и мощная Германская империя ради экспансии на Балканах привязала себя цепью союза к разлагавшимся трупам Австро-Венгерской и Османской империй, то шансы России избежать войны со всеми тремя державами с каждым годом таяли на глазах. Дать возможность русофобскому гнезду в Львове и Черновцах вести пропаганду по всей Малороссии было столь же немыслимо, как и отдать на съедение обескровленные Сербию и Черногорию после их триумфальной победы в Балканских войнах. Все эти причины сделали военную кампанию 1914–1918 гг. неизбежной, хотя и запоздалой. Эти вопросы нужно было решить на полвека или хотя бы на четверть века раньше. К сожалению, тянуть время до тех пор, когда уже и ампутация становится бессильной, любил не только один Франц-Иосиф, но и русские императоры…

Лишь у Николая II хватило и мудрости, и воли пойти на решающий шаг, но было слишком поздно. В начале Первой мировой войны в России получили популярность плакаты со стишками о том, как сатана уже заждался в аду Франца-Иосифа. Когда, наконец, 86-летний монстр оставил сей бренный мир в подожженном им виде, времени на исправление ситуации уже не было. Новый император Карл попытался было договориться с Николаем II, но менее чем через четыре месяца грянула революция в России. Карл I не обладал ни мудростью, ни волей Франца-Фердинанда, а потому, когда он в октябре 1918 г. провозгласил Австрию федерацией, опять ни единым словом не затронув Венгрию, это привело к мгновенному взрыву и развалу монархии за несколько дней. В Вене по старой памяти надеялись на то, что англосаксы захотят сохранить Дунайскую монархию как противовес России, но в условиях полного хаоса в России необходимости в этом уже не было. Да и некоторое чувство брезгливости у англичан все-таки было. Английские историки и разведчики Сетон-Уотсон и Тойнби начинали изучать положение дел в Австро-Венгрии, желая прийти к благоприятным для Вены и Будапешта выводам, но не смогли этого сделать: увиденные ими безобразия шокировали даже таких опытных и бывалых знатоков. Поэтому на мольбы Австро-Венгрии о пощаде летом 1918 г. в Лондоне, Вашингтоне и Париже ответили, что слишком поздно: дуалистический монстр должен быть ликвидирован полностью. Осенью фронты были прорваны, и войска Антанты вместе с массами восставших народов хлынули вглубь Дунайской монархии. На Трентино и Фиуме наступали в этих рядах Муссолини и д’Аннунцио, а через горные перевалы Карпат шел освобождать Трансильванию 19-летний Кодряну…

В итоге и без того сгнивший труп Австро-Венгрии наконец лопнул, но его куски разбросало по всей Европе и даже за ее пределами (если мы вспомним судьбы сионизма в Палестине или приключения усташей в Южной Америке и бандеровцев в Канаде). Из старой солдатской шинели Франца-Иосифа на свет выползли Гитлеры и Павеличи, Бандеры и Шухевичи.

Их идейные, а то и кровные внуки и правнуки и сейчас находятся у власти на Украине, в Хорватии, в Косово, в Боснии… Не следует забывать, что пресловутый Тягнибок является правнуком Лонгина Цегельского – изуверского идеолога «найяснiшого цiсаря Франца-Иосифа» времен Первой мировой войны, а буквально месяц назад в Закарпатье открыли памятник старому императору, при котором население этой территории было голодными и бесправными рабами нескольких венгерских олигархов…

Прошло сто лет, а последствия причиненного зла еще не устранены. Но все-таки кое-что в мире изменилось с тех пор. «Трианон» – не пустое слово, о котором не мешало бы помнить всем противникам федерализации и фанатикам «унитарной единой Украины». А действия русских армий в 1914–1917 и 1939–1944 гг. наглядно показали, как можно и нужно решать проблемы, порожденные наследством дуалистической Дунайской монархии. 

Максим Медоваров

Ссылка